Банальная история - Страница 36

Я укрыла Сергея пледом, поправила руку, сгребла бутылки и тихо вышла на кухню, желая возместить свою погрешность наведением порядка.

На кухне царил еще больший разгром, чем в комнате. Груда немытой посуды ввела меня в задумчивость, а горы окурков, наоборот, ввела в состояние, близкое к шоку. Как же я могла упустить Сережу? Как же могла позволить делам встать меж нами?

И принялась за уборку. Открыла створку антресоли и насторожилась — идеальный порядок, новый, не распакованный чайный сервиз и коробка с детской кружкой с мордочкой Винни-Пуха. Интересно.

Взгляд скользнул по немалому кухонному пространству, выхватывая каждую мелочь, не замеченную ранее — стопка салфеток и упаковка с кухонными полотенцами. Новая микроволновка. На подоконнике засыхающий цветок в маленьком горшке, еле приметный меж пустыми пакетами сока. В холодильнике полный набор продуктов с превалированием фруктов и соков, а в морозильнике вместо холостяцких пакетов пельменей и любимых Сережиных морепродуктов — ягоды и ненавистное им мороженное, причем трех видов — торт, брикет, рожок.

Это навело меня на определенные размышления, и, поставив крест на уборке, я устремилась в другие помещения как хорошая ищейка по следу. Мной двигало жгучее любопытство и требовало сиюминутного подтверждения или опровержения догадки. Второе меня бы устроило больше. Мимолетные связи братьев меня не волновали, но в обнаруженных мелочах мне виделась серьезная угроза в виде умной и расчетливой соперницы.

Пользуясь крепким сном Сергея, я безнаказанно принялась шарить по всем шкафам и закоулкам, с чисто женской интуицией обнаруживая искомое. Духи и косметический набор в ящике трюмо. Брошюрки по сексологии, женской и возрастной психологии в ящике письменного стола. Пушистые новые тапочки 35 размера в пакете, сунутом за кресло. И, наконец, неопровержимое доказательство наличия соперницы — в раздвижном шкафу спальни.

Мое сердце словно отравили ядом. А может оно отравилось своим? Тем, что выработалось за время поиска и вот выплеснулось в момент главной находки — груды улик. На вешалке меж костюмов, рубашек, курток и джемперов Сергея висел пеньюар из серебристого атласа и источал загадочный и очень знакомый аромат, очень похожий на те духи, которыми пользуюсь я. Рядом — платье, тянувшее на полторы тысячи долларов, не меньше, кофта из ангорки, озорная и элегантная. Спортивный костюм белого цвета и легкая кожаная куртка с оригинальной отделкой. А на дне шкафа пакет с новым очень дорогим изысканным женским бельем, недельными комплектами и последними разработками французской фирмы из серии «Соблазн» и «Интим».

Я с завистью рассматривала невесомые тряпочки и понимала, что кем бы не была эта женщина, имея подобный арсенал в своем распоряжении — она победит без труда.

И я не знала, что мне больше хочется — присвоить эти вещи или привести их в негодность. Решить мне не дали. За спиной послышался шорох, и я повернулась. У дверей, прислонившись к косяку, стоял Сергей и, щуря ясный, чуть насмешливый глаз, смотрел на меня.

— Я что, кого-то убил ночью и спрятал в шкаф? — спросил, не скрывая иронии.

— Э-э…нет, я уборку делаю, — придумала я на ходу и принялась спешно запихивать вещи обратно, стараясь не смотреть на Сережу и при этом не выглядеть смущенной. Но предательский румянец все портил, выдавая меня с головой.

— Ага? — хмыкнул брат. — Ох, Анюта…ты что искала-то? Новогодний подарок, как в детстве? Так рано, вроде еще только ноябрь грядет. Вчера, во всяком случае, октябрь был. Или я путаю?

— Нет. Все верно, — я чуть ли не ногой запихивала вещи обратно, чувствуя себя преступницей.

— Точно? Анюта, ты чулки из пакета выронила.

Я схватила злосчастные чулки и сунула в шкаф, не глядя. И не сдержалась:

— У тебя появилась очень изысканная леди. Дорогая.

— Бесценная, — кивнул Сергей, странно поглядывая на меня.

— Рада, — процедила я не в состоянии сдержать досаду и раздражение. — Когда свадьба?

Сергей с минуту смотрел на меня и, фыркнув, развернулся, пошел на кухню.

— Свари мне кофе, Анюта, пожалуйста, — донеслось до меня уже из коридора…

Все сходится — эта женщина появилась в жизни брата больше года назад. А вполне возможно и много больше. Он скрывает ее, видимо, опасаясь, что ее постигнет та же участь, что Лилю, других. Молчит, не показывает, ведет себя так, словно в его жизни нет серьезной связи.

Что ж, все понятно и в общем-то, правильно.

Но сердце отчего-то щемило, а настроение серьезно испортилось. Новогодняя ночь потеряла свое волшебство и оказалась еще одной обманкой — обычной, рядовой границей меж вчерашним днем и сегодняшним.

Я вылезла из ванны и открыла шкаф, чтоб взять халат, но их оказалось два — Сережин, темно синий, и женский — новенький, розовый и пушистый. Я не сдержала вздоха и решительно взяла розовый. Одела и пожалела, что не имею под рукой флакончик своих духов — с какой бы радостью я бы вылила его на это розовое чудо нахалки, посмевшей иметь мой размер. Ничего, хватит и того, что Сергей будет видеть в нем меня, а не ее.

И нахмурилась, глянув на себя в зеркало — неужели я ревную? Опять?

Мне уже давно не пятнадцать, а я по-прежнему извожу соперниц, но на более профессиональном уровне и с методичностью опытной стервы. А по какому праву? Потому, что люблю? И что принесет ему моя любовь, преступное влечение и скандальную связь, кроме боли грязи и омерзения к себе самому, а возможно ко мне как к причине всех этих неприятностей?

Но что доводы разума против доводов сердца?